Три педагогических правила от Андрея Колмогорова

Андрей Николаевич Колмогоров, величайший русский математик двадцатого столетия, один из основоположников современной теории вероятностей и автор множества существенных открытий, в своей жизни занимался не только наукой. Он очень много преподавал, притом не только студентам, но и школьникам. И в своей педагогической деятельности был не менее талантлив, чем в научной.

Еще в 1922 году, будучи студентом МГУ, Колмогоров — исключительно ради заработка — начал учительствовать в Потылихинской опытно-показательной школе. И, совершенно неожиданно, педагогический процесс его увлек. Правда, затем преподавание пришлось отложить, однако же оно возобновилось в шестидесятые годы, уже в специализированном физико-математическом интернате, созданном самим Андреем Николаевичем (ныне — школа им. А. Н. Колмогорова).

Самостоятельная работа учеников

Один из основных принципов Колмогорова состоял в том, что ученики для него были не сосудами, которые следовало заполнить определенным объемом знаний, а самостоятельными творческими личностями. Он старался, по возможности, ставить перед ними задачи с неизвестными заранее ответами — чтобы те почувствовали себя настоящими учеными. Разумеется, сам Андрей Николаевич был в состоянии решить любое из таких заданий за несколько секунд. Но он принципиально этого не делал, следуя вместе с учеником за ходом именно его мысли.

Кроме того, он, по воспоминаниям современников, обладал редкой для учителя способностью искренне восхищаться успехами своих учеников.

Соревновательность

Одним из основных условий формирования ученого Колмогоров считал соревновательность, спортивный дух. Он стоял у истоков первой в стране математической олимпиады, которая прошла в 1934 году в городе Ленинграде, и в дальнейшем тратил много времени на организацию подобных состязаний.

Но олимпиадами дело не ограничивалось. Победа самоцелью не была. За ней, в качестве основного приза, следовало большее — зачисление в специальный математический интернат. Можно себе представить, каково было для талантливого мальчика или девочки попасть из провинциального депрессивного города в этакий элитарный ученый мир, более напоминающий фантазии братьев Стругацких. Тамошняя «школьная» программа включала в себя элементы теории чисел, комбинаторику с элементами теории вероятностей, теорию конечных полей с элементами теории Галуа и прочие научные высоты, о которых сверстники этих юных гениев даже и не подозревали.

Занятия проходили по специально разработанной методике. Каждый урок вел не один, а три преподавателя — ведущий и два ассистента. Они полностью контролируют класс — знают, кто в данный момент какую задачу решает, на какой стадии решения находится, по необходимости усложняют задание.

Надо ли говорить о том, что сам Андрей Николаевич увлеченно преподавал в интернате, и его занятия особо привлекали подрастающую математическую элиту.

Математика — всюду

Будучи абсолютным математическим гением, Андрей Колмогоров вообще не видел, где заканчивается математика. Он этой измерял этой наукой всё. Тем увлекательнее было его ученикам постигать высшие премудрости.

Интересно, что одно из многочисленных открытий Колмогорова находится не в области математики, а в области гуманитарной науки — истории. Он с помощью особых вычислений на основе данных писцовых книг Древнего Новгорода доказал, что оброк в XVI — XVII веках налагался не на каждый двор, а на все поселение в целом.

Правда, историческое научное сообщество отнеслось к математическим выкладкам Андрея Николаевича скептически. Но, скорее всего, множество страниц, исписанных цифрами и формулами, оказались просто недоступными для понимания служителей богини Клио.

У него были работы и по физике, и по философии, и по методологии. Андрей Николаевич всерьез занимался поэтикой Маяковского.

Не удивительно, что академик А. Ершов сравнивал Колмогорова с Пастернаком:

«Та же мера таланта, высокого профессионализма и способности к рядовой работе… Та же неразрывная связь с культурой и природой. Та же смертельная ревность и пристрастность со стороны многих собратьев по цеху. То же высокое ощущение своей бескомпромиссной предназначенности для некой человеческой миссии».
 

Спонсор рубрики «Исторические хроники» — компания «Вотум», разработчик интерактивных решений в области образования.

Источник